Внимание!
Произведение содержит ненормативную
лексику.
Байка Летучего Мыша
или
Одноклеточный роман
«Я часть той силы. Она вечно хочет зла.
Но постоянно совершает благо…»
Стоп, Гёте. ЭТО - «песнь козла».
Писал не я. Украл, довольно нагло.
Я их не знал - ни этого, ни той,
На сей момент уже пять лет покойной.
Их чувство, что погублено толпой,
Я описал, прочтя дневник нестройный.
Мои заметки там - простой анализ фраз.
Я, как судья, стал слеп и беспристрастен.
Однако это был последний раз,
Когда они убили своё счастье.
Эк, понесло писца на басни. Не Шекспир, конечно, но может и рядом валялись.
Меня Мышь зовут, Летучий. Архиварю в зоопарке. Пчхи. Простите. Пыльно
тут до безобразия. Бумаги, знаете ли, многовато. Раньше я по ходу в братках
числился. Вот жизнь была. А теперь что, так словечко иногда вставлю, когда
посетителей обслуживаю. Некоторые уважать сразу начинают. Записки свои
архиву после этого завещают. Да что там, постреляли, тачку подорвали, утюг
поставили на живот кому-нибудь. Всё по молодости, по глупости. Раскаиваются
иногда за содеянное. Да не мне ж их судить. Я что, моё дело маленькое. Почитаю,
номерок присвою и на полочку. О себе писать пробовал, да толку не хватило.
Всё обыденно как-то: родился - давно, женился - раз пять, дети выросли. Вот и
сижу тут, чужие жизни сторожу что ли.
Однажды принесли мне конвертик. Странная личность принесла. В капюшоне.
«Возьми», - говорит. - «Пусть тут полежит, а захочешь, можешь и выбросить».
Я пока конверт распечатывал, личности как не бывало. Даже документ
положенный не заполнили.
Мне тогда нездоровилось как-то. Погода на годы - и жизнь не мила. Бросил я
тот конвертик сразу в ведро, да промахнулся. Только когда уходить до дома
собрался, заметил и решил с собой взять. Думаю, опять бессонница замучит,
развлекусь очередным боевичком.
Ан нет, вышла другая оказия. Дневник там был. Весь растрепанный и
затасканный. Почерк - жуть. Как барышня себе такой позволяла? С первого
раза я и не разобрал, что там было. Но заснул почти сразу. Так и пошло, как
не спится, возьму тот конвертик, листочки поперекладываю и сразу отлетаю.
Дочитал таки. Дурь, думаю какая. Кто ж так делает, когда в своём уме бывает.
И забросил конвертик подальше в хранилище.
И вот на днях искал я что-то в том углу. И новости слушал. Вдруг говорят:
«Сегодня в 15-00 разбился лайнер, совершавший перелёт Париж-Москва. С
прискорбием сообщаем, что все пассажиры и члены экипажа погибли». И ещё
там что-то было про чёрные ящики и захватывающие подробности. Я ж на
старости лет чувствительный стал. Всплакнулось даже. Вот ведь, думаю,
увидеть Париж и умереть. Глупости конечно. Утёр скупую старческую слезу и
вижу. Конвертик знакомый какой-то. Что искал уж и забыл. Дай, думаю, посмотрю,
что там.
Полистал бумажки. И вдруг с чего не с чего бац и басня. И лихо как загнул,
прям Байрон. Да что Байрон. Пушкин.
И тут опять озарение. Вру же я! Знал я их. Да как хорошо знал. В одном
зоопарке начинали.
Об этом, пожалуй, и расскажу.
Жила-была Кошка. Белая, дикая и капризная, снаружи. А внутри добрая и
наивная, как валенок.
Жила неплохо, но на тот момент недолго. Жутко не любила шоколад. Зато
просто обожала всякую мерзость. Заметит порой яблоко. Ну видно же -
незрелое, да ещё и с червоточиной. Можно и догадаться, что на вкус - и
скулы сводит, и горчить будет. Ан, нет. Хочу, - говорит, - это именно яблоко.
Противное оно, знаю. А хочу, хочу, хочу! И прямо щас. И лапкой топнет, и
носик сморщит. И будут её всем скопом отговаривать - типа, ну зачем эту гадость
пробовать. Хочешь яблоко, так вон их сколько. И красные, и жёлтые, и зелёные. А
сладкие и ровные до чего.
Да ну вас, - только хвостом вильнёт. И пойдёт надкусывать то самое, заветное.
Жизнь ей, видите ли, не мила без него.
Такая вот Кошка.
Однажды, по лету дело было, поцапалась эта Кошка со своим Котом. И пошла
гулять сама по себе, изображая возвышенную разочарованность. Да в кабаке
оно и не сложно было.
И после энной миски кумыса сама не заметила, как глазки начала строить. И
ни какому-нибудь мышу заштатному. Хотя, как сказать, мы мыши, тоже бываем
не пальцем деланые. Я вот летать даже умею. Хм, но сказка не о том.
Короче, сморгалась Кошка со Слоном. Думала, на этом и закончить. Ан нет, Слон
оказался настойчивый, целеустремлённый, так сказать.
Вышли они из кабака случайно на пару.
- Кис-кис, - Слон сказал.
- Мррр, - ответила Кошка.
- Чего-то хочется?
- Любви, большой и чистой, - закатив полупьяные очи, изрекла Кошка.
- Пошли помоем? - подмигнул Слон.
«Пошляк», подумала Кошка, однако продолжила:
- А можт, прокатимся лучше.
- Может и прокатимся, - уклончиво ответил Слон.
Прокатились на славу. Слон, правда, не ожидал, что они на самом деле кататься
будут. Но заплачено ему было качественно, натурой. Потому обе стороны
остались довольны.
И пошло поехало. Слон и Кошка. Не пришёй кобыле рукав, на первый взгляд. А
что-то их зацепило друг в друге. Рыболовный крючок, наверное…
И вот однажды Слон и говорит Кошке:
- У меня вроде как зоопарк собственный. Хочешь… - договорить не успел.
- Хочу. Тебя. И сейчас, - сказала Кошка, прыгая на подоконник.
- Да я серьёзно. Зоопарк у меня что надо. Кормёжка считай бесплатная,
клетка удобная.
Кошка задумалась: зачем ей это? Гулять по крыше и так хорошо. Однако зима
не за горами, потому и спросила:
- А делать что надо будет?
- Да ничего. Под рукой быть.
Кошка обронила «я подумаю», вильнула хвостом и ушла по карнизу. Гулять. С
Котом.
А Слон времени даром не терял. Вольер свой почистил. Зверьё по зоопарку погонял.
Силу короче почувствовал. А тут как раз ещё и Медведь откинулся.
Обстоятельства, конечно, имеют тенденцию к стеканию, однако их для этого нужно
сильно подбодрить палкой. Так Слон стал единственным хозяином зоопарка.
А кошка тем временем нагулялась и пришла в один прекрасный день клетку
посмотреть. Клетка ей понравилась. Решила перезимовать, а там...
Так и стали жить. Днём Кошка в клетке. Иногда с Котом. А на ночь в уютной норке
у Слона в вольере.
Однако ж кошачья натура при совместном проживании начала выдавать
определённые перегибы. Не думал Слон, что кошки такие. «То хочу, это не хочу.
Сейчас буду, через час - не буду». Да и Кот всё время под ногами мешался. Вроде
маленький, незаметный. Ан возьмёт и вылезет, и в самый неподходящий момент.
Кошке поначалу тоже всё нравилось. Однако ж клетка и вольер - места очень
различные. Захотелось ей совсем в вольер перебраться, с небольшим условием -
полная свобода передвижения.
И вот однажды, Слон психанул, Кошка царапнулась. За что получила по мордочке.
Обиделась и ушла.
Однако ж недолго она погуляла. Слон не дал. «Возвращайся, говорит, в зоопарк. Я
тебя в другую клетку поселю. Не одноместную, правда. Зато веселее будет. А по
ночам можешь в вольер заглядывать».
В борьбе свободы и любопытства победило последнее. Кошка пришла. Оглядела
новую клетку. Познакомилась с обитателями. И решила остаться, правда, от
ночных приглашений нетактично отказалось.
Слон съел, но обиду всё же затаил.
И снова стали они жить в одном зоопарке - Слон и Кошка.
Прошёл год. Кошка подружилась в разной мере с соклеточниками. Хорошее зверьё
оказалось.
За главного там Слон поставил Лиса. Лис хоть и звался лисом, но был простоват.
Такой очаровательный милашка. Любил в клетке прибираться, дружил со всеми.
Пытался было к Кошке подкатить, но о взгляд её
осёкся.
Второй по важности в клетке - Осёл. Однако, несмотря на имя, ослом по жизни он
был местами, выборочно то есть. Жил он тихо, с Павлинихой. На амбразуры с
веником не лез. При этом крутил Лисом как заблагорассудится. А Лис и рад, что
такого милого друга приобрёл. Кошку Осёл особо не привечал, но и не отталкивал.
Относился примерно как к мебели. Уж Слон сказал, так пусть живёт, - рассуждал.
Тем более что Кошка не злоупотребляла мельтешением на глазах. Она опять
перестала ночевать в зоопарке. Шлялась где-то неделями. С Лисом порой пререкалась.
И как-то послала Слона в места не столь отдаленные, но очень обидно. Однако из
зоопарка совсем не уходила. Короче жила в своё удовольствие, как и полагается
всем приличным кошкам.
Слон порасстраивался, но тоже на неё решил плюнуть. Пусть ходит сама по себе
пока, всё равно ещё прибежит, - подумал. Завёл небольшой гаремчик и жил себе
припеваючи.
Время шло. И Слон не ошибся. Кошка опять что-то с Котом не поделила и пришла.
- Хочу, - говорит, - обратно в вольер. Там, на свободе, что-то голодно стало.
- Э, нет, - ответил Слон. - Так ты у меня всё бегать будешь - туда-сюда,
туда-сюда. Ты мне весь гарем распугаешь. Давай лучше, я буду тебе
самым настоящим другом. Клетка у тебя есть. Вот и сиди там. И не
высовывайся, будь лапочкой. - Погладил её Слон своей конечностью так,
что чуть черепушка не треснула, и отправил к Лису.
«Смотри за ней повнимательней, чтоб совсем от рук не отбилась, мой верный
Пёс… тьфу, пардон, Лис», - наказал Слон.
Лис как раз опять в клетке прибирался. Ага,- говорит. - Присмотрю. И снова за веник.
«Он-то присмотрит», - подумала Кошка и завалилась на диван, наблюдать, как
другие работают.
С сего момента каша и заварилась.
Одна добрая душа (ох уж эти добрые души!) сообщила Кошке по секрету,
что не непрестижно кошкам гулять с одним котом. Стала она прикидывать. На вторую
роль, как поняла она из опыта, подходит только слоноподобный урод.
И вспомнилась ей тут биография Осла. Все признаки были на лицо. Так, живёт с
Павлинихой, но в клетке не ночует, раз. Лиса бедного постоянно подставляет, два.
Третье решила потом придумать. И стала к Ослу присматриваться. Только зря.
Влюбилась вдруг, по-настоящему, конкретно так… И всё никак понять не могла,
чего ж ей от этого Осла надобно. Вначале просто, вздыхая, ходила мимо. От каждого
взгляда на него душа в пятки скатывалась, а от слов уши краснели. Плюс прочая
ерунда соматическая так и пёрла: то лапы дрожат, то голос, то сердце замирает.
И как приятно сразу становится, что и словами не описать. Хотелось прошептать
только - «остановись мгновенье, ты прекрасно».
А Осёл, естественно, ни о чём не догадывался. Таскался везде с Павлинихой, которую,
как Слон говорил, и не любил уже, только бросить - из клетки уходить жалко. Тёплая
она очень была и хлебная.
Как-то Кошка, наконец, не выдержала и пришла к Ослу с грязным предложением.
- Может, это… - говорит.
Осёл посмотрел на неё, как на необычный стул.
- Чего это?
- Ну, это. Двусмысленно короче это.
- Что, не понял?
- Ну, глупости, говорю, может поделать? А? - покраснела скромно Кошка.
- Какие глупости? - Осёл заинтересовался, на неё глядучи.
- Так, говорю же, двусмысленно. Это. Ну… - Кошка совсем потерялась. А
сердечко стучит. Щас выпрыгнет.
- Глупости, говоришь? Двусмысленно? - задумался, посмотрел на Кошку
внимательнее.
- Настроение у меня пока не то.
- А когда будет то? - решила не сдаваться Кошка.
- Не знаю, но щас точно не то.
Ох Кошка и переволновалась тогда. Коты котами, а с Ослами она ещё как-то не
сталкивалась.
Однако начали они со временем разговаривать на темы несколько
противоестественные для одноклеточного проживания. Там, смысл жизни,
инопланетяне, острые ощущения, общественная мораль, отчего кошкам ослы
нравятся, почему при свете любовью заниматься лучше. Морг зачем-то поискал.
Ну и покатались, конечно. Просто покатались.
Бумажка из конверта
Опять пить чай, опять курить,
Опять скучать всё по любви.
Он больше есть меня раз в шесть.
И первый сам сказал про sex.
Не изменять, всю ночь мечтать.
Как коротка моя кровать.
Мне не хотеть его любить.
И как мне быть?
Когда началась эта история, сказать не могу. Вначале был сон и
жуткая фрустрация. Потом в осенний понедельник неудачно свалился
пыльный мешок на одну светлую голову и началось…
В город внезапно прокралась весна - время авитаминоза и собачьего дерьма.
В зоопарке появились мыши. У кого они жили в клетках - боялись мышей.
У кого их не было - любили. Некоторые просто убивали ботинком. Но
это было уже за пределами зоопарка.
Странно проявляется любовь у людей. Любят то, чего у них нет, то есть
чужое. Но мышам от этого было не легче.
С приходом весны время потеряло смысл. Как матрица. Вначале прошла
глубокая депрессия, потом пришлось переносить свой день рождения.
Потому что нашёлся смысл жизни. Жаль в этом году уже не будет праздника
в октябре. Хотя нет, праздник можно устраивать каждый день и не по
разу - поводов предостаточно.
Постоянное кино. Много-много эпизодов. Сейчас Достоевский, но нет
желания убивать старушек. Странно. Пройдёт. Берегитесь старушки.
Ещё не понятно, чем настоящее хуже будущего. Тем, что оно уже
наступило? Зачем так бояться неизвестного, оно всё равно наступит,
как от него ни отбрыкивайся. Тихо.
Состояние покоя иногда начинает раздражать. Борьба с эмоциями
закончилась в ничью. Половина ушла, плохие - остались. А игра
стоила свеч? Только свечи не нужны, и большинство слов тоже.
«Если бы люди говорили только то, что действительно необходимо
сказать, большую часть времени они проводили бы в молчании» (неточная
цитата из Моэма). Так зачем вообще говорить, внутри так много слов
и ощущений, что если бы они вышли наружу, мир бы потерял все свои
краски. Жить стало бы скучно. Остальные считают иначе.
Пусто, как в Матрице. Когда над тобой уже ничего нет, кроме
огромного неба и ничьей воли. Страшно. Вся ответственность ложится
на тебя, а сознание - слишком хрупкая оболочка, чтобы выдержать эту
лавину. И тогда начинается отпор. Мощные, необъяснимые ни одному
специалисту силы вылазят из глубины … не помню, как это называется,
у всех оно разное. Большинство боится этих сил. Люди одевают одежду
и начинают здороваться друг с другом. Это щит, это Культура. Она
спасает, но в ней тесно, когда уже ничего не держит. Однако очень
хочется жить. Понято не всё. Банально.
Что можно назвать здоровым интересом? Ничего. Это пока неинтересно…
Лёгкое раздражение в полном покое - самое острое ощущение из
испытываемых в жизни. Это самое близкое подобие острия бритвы.
Не слышишь, как она разрезает стопы ног. Пока не слышишь, боль
придёт потом, но может и не прийти. Смотря как глубоко войдёт
бритва. Здесь плохо, здесь хочется спать. Не с кем-то, а просто
спать, положить ноги на стол и закрыть глаза. Ах почему же нет
дивана… Уже не философ, уже не … Почти изгой. Да, «трудно быть
богом». Очень трудно быть богом. Очень-очень трудно быть богом.
Когда бог - ты сам.
Если всё преходяще, то что осталось. Ветка клёна в опавших листьях.
Всё смешалось и всё чужое. Только где-то возможно иней. Было просто
покончить с этим, только лень стало встать и крикнуть. И тогда сквозь
мороз и ветер пробежал лоскуток… не помню. А потом было много краски,
очень синей и очень яркой. Умер снег и протухли ливни. Это всё было
не напрасно.
Было… Было… Было…
Опять пришла зима. Кошка с самого мороза залетела в клетку. Как
была, с раскрасневшимся носом. А там - один Осёл. Вот всегда так
бывает. Ведь и пол не дометён, а Лиса нет.
Подходит Кошка к Ослу и говорит:
Мне интересно, как вы, Осёл, целуетесь.
Осёл задумался. Может и правда думал, как целуется. Кто его знает.
Однако делать было нечего. И опять же в клетке они были одни.
- А иди сюда. Попробуем.
Бумажка из конверта
В мягкой неге твоих губ
Тают все мои признанья.
Ты - любитель-душегуб,
Плоть от духа заклинанья.
В глубине довольных глаз
Гномы варят своё зелье.
И узнаем мы сейчас
Всё про адское веселье.
В пылкой страсти мой полёт
Прерывается внезапно.
Ты мне - пламя, я - твой лёд.
А что дальше - непонятно.
Помнишь, много зим назад
Нам с людьми не стало места.
Ты шепнул - Я Сатана.
Я с тех пор твоя невеста.
Тихо капают года,
А минуты, снов не чуя,
Убегают, как вода,
В сладкий омут поцелуя.
Зря, конечно, они поцеловались. Кошке этого показалось мало.
И придумала она игру. Задокументировала даже и представила Ослу
на рассмотрение. Очень уж любил он всякие документы...
продолжение
здесь >>
© Cat, 04.04.2004г.