|
|
ПодАрки
Стояло пасмурное осеннее утро. Первый снег бесстрашно умирал на
грязной груди планеты. Было сыро и слякотно, спокойно и тихо.
Но вдруг тишина вздрогнула и застонала от жестоких шагов по
мутным лужам с отражениями неба. Виндох шёл домой после страшной
попойки. Над головой начала было куковать кукушка, но через
мгновение рухнула ему под ноги.
“Гениально”, - выдохнул Виндох и переступил коченеющий трупик
птицы-пророка. Снег не кончался. Видимо, ему ужасно нравилось
растворяться в глинистой жиже газонов и киселистой воде маленьких
озёр на тротуарах. Он самоотверженно летел под грязные кеды Виндоха.
А тот шёл и шёл. Демократичная водка тщетно пыталась свергнуть
шампанскую монархию в растерзанном табаком государстве его желудка.
Мозги медленно вскипали, и плавясь, капали Виндоху на плечи каплями
солёного пота. Дико мёрз нос.
“Ну и пусть!” - подумал Виндох. Он был доволен. Ведь сегодня к
n-ному количеству его лет прибавился ещё один день.
- Откройте рот, - строго приказал Доктор.
- Зачем? - искренне удивился Сандор.
- Я хочу посмотреть на ваши зубы.
Сандор широко улыбнулся, обнажив красивые клыки.
- Я вам не жена. Откройте рот, - индифферентно повторил Доктор.
- А я вам не муж, - не меняя улыбки, ответил Сандор.
- Вы дурак. Откройте рот, - невозмутимо произнёс Доктор.
- А вы милашка, - лучезарно показывая резцы, прошептал Сандор.
- Я вам не жена. Откройте рот, - бесчувственно проговорил Доктор.
- А жаль, - Сандор погрустнел и вышел.
- Нет в жизни счастья, - вздохнул Доктор, опуская огромную
волосатую руку с бор машинкой.
Косой Нестор вошёл в отдел женской одежды.
- Я вас люблю, - обратился он к ней.
- Да?
- Это правда. Я люблю вас больше жизни, больше себя самого,
больше сыра и телевизора! - чувства разрывали ему сердце.
- Да?
- Вы не представляете, как я вас обожаю, я не могу жить без
вас, я умираю от любви! - он впился в её дивное лицо своим
единственным глазом.
- Да…
- Я люблю вас. Вы прекрасны как лилия в прозрачной утренней воде,
вы божественны как Афродита. Вы волшебны, вы…
-Да?!
- Вы…
Из-за манекена выскочила близорукая моль и страстно поцеловала
Нестора. Бурные аплодисменты. Сон кончился.
Виндох поднял голову. Перед ним был высокий дом.
“Перелезу”, - подумал Виндох и вскочил на подоконник первого этажа.
Сандор ужасно испугался и залез под подушку. Виндох ухмыльнулся и
полез дальше.
Под ним была пропасть асфальта, травы и деревьев. Над ним - влюблённые
кошки, антенны и небо.
“Не близко”, - хмыкнул Виндох и плюнул с девятого этажа на своего
начальника.
“Хулиганьё”, - послышался противный визг Гиперумбула. Виндох
засмеялся и полез ещё выше.
Стена кончилась, кошки разбежались. Небо сморщилось и заревело.
“Препогано!” - закричал Виндох, доставая из потайного кармана пустую
банку от пива.
“Сам такой”, - ответил Бог и отвернулся от него. Виндох подошел к краю
крыши и посмотрел вниз. Там копошились многоугольники зонтиков, и
бегали по лужам счастливые дети.
“Пора домой, каша стынет”, - подумал Виндох и шагнул вперёд.
- Ой! - выкрикнул Сандор, увидев, что кто-то свалился в его любимые
кусты. Послышались три неприличных слова. Из кустов показалась
довольная физиономия Виндоха.
- Я нашёл свою пуговицу от пижамы! - сказал он, плача от счастья.
Дождь кончился.
Истошно вопил телефон, но Виндох ничем не мог ему помочь. Он был
занят. В чашку продуманно ссыпались различные продукты: димедрол,
валерьянка, мясо, солёные огурцы.
Сандор уже отчаялся дождаться ответа и манерно бросил трубку.
Виндох облегчённо вздохнул. О его ноги тёрся большой, толстый и
пушисто-волосатый кот. Наверное, он был голоден.
“Кушать подано”, - актёрски взмахнул рукой Виндох и поставил чашку
перед носом кота. Тот фыркнул, недоверчиво посмотрел на поданную
мешанину, но всё же решился отведать странный деликатес, приятно
пахнущий кровью, валерьянкой и ещё чем-то опасно-неизвестным.
“Жри, мой маленький”, - ласково сказал Виндох и пошёл досматривать
“Санта-Барбару”. Кот зализал миску и побрёл к телевизору помогать
хозяину. С ним творилось нечто странное. Ноги заплетались в хвосте,
уши вращались как локаторы, в глазах мелькали мышиные ангелы и пели
колыбельные песни. Кот дошёл до кресла и рухнул перед ним, издав
неразборчивое “мрр”.
Виндох встрепенулся, блеск его глаз на мгновение озарил всю
захламлённую комнату. В экране кто-то неистово клялся в вечной любви,
перемежая это дело поцелуями. А он медленно встал с дивана, парящей
походкой добрался до стола и взял Священные ножницы. Благоговейно
провёл пальцем по острию и подошёл к коту. Тот печально всхлипывал
и размеренно дёргал правой передней лапой.
- Спи, старое чучело, - умильно улыбаясь, произнёс Виндох и поднял
ножницы.
- Пожар! Убивают! Насилуют! - раздался испуганный визг Близорукой
моли, прилипшей снаружи к оконному стеклу.
Виндох резко развернулся и запустил в неё воображаемым предметом.
Моль в обмороке свалилась на тротуар, где и пролежала до прихода
Утренних Дворников, которые и отвели её в Санузел.
Кот уже мерно посапывал. Виндох снова занёс над ним ножницы. И вот.
Это случилось. Длинная прядь рыжих вьющихся волос сияла в его чумазой
руке.
- Я выиграл, Доктор! С вас банка компота! - торжественно провозгласил
Виндох, глядя на озабоченное лицо диктора в мерцающем экране.
Потом он выключил телевизор, одел шляпу и вышел.
С тех пор Доктор никогда не спорил с Вндохом. И напрасно.
Новое утро бесцеремонно вмешивалось в личную жизнь тех, кто не спал
ночью. А их было много: поэты и романтики, совы и летучие мыши,
влюблённые и любовники, шизофреники и Виндох. Он молча сидел на
канализационном люке и, подперев голову кулаком, мрачно смотрел на
восходящее солнце. Внутри его черепа бешено прыгал теннисный мячик
с воплем: “Опять не успел!” Виндох встал, отряхнул небесно-грязные
джинсы и побрёл к дому.
- Привет! - крикнул Сандор, уже успевший подвить свои облезлые
локоны, и теперь весело поливающий огурцы на балконе. - Опять охота
не удалась?
- Дур-рак, - мрачно выдавил Виндох и ушёл спать.
В его комнату крадучись вошёл Сон. Он был большой, усатый и в
рукавицах. Оглядев Виндоха, он брезгливо поморщился. “Опять не
повезло”, - вздохнул Сон и плюхнулся на пол.
Виндох замахал руками и ногами. “А он сообразительный”, - подумал
Сон и взял себя за шею. Виндох начал изгибаться и хрипеть.
- А ты мне нравишься! - воскликнул Сон. - Хоть и спишь не вовремя.
Что ты хочешь, непутёвый Виндох?
Тот блаженно улыбнулся и не открывая глаз прошептал: “Луну!”
- Нехило, - почесал подбородок Сон и прибавил несколько неприличных
слов. Потом он подошёл к выключателю и зажёг свет, одел шерстяные
рукавицы и обхватил лампочку руками.
Виндох просиял, прижал свои руки к груди и скорчил удовлетворённую
физиономию. Как мало нужно человеку для счастья!
На дворе стояла Осень. Она печально опустила голову и уставилась
в зеркало луж. Утренние Дворники педантично сгребали опавшие
листья и погружали их на старый грузовик, чтобы отвезти на
костёр. Пошёл дождь - осень заплакала. Ей было очень грустно.
Из последнего подъезда вынесли маленький гробик. Умер большой,
пушисто-волосатый кот. Больше не будет он сверкать золотом под
ласковыми лучами оранжевого солнца. И само солнце спряталось,
откопало в чулане огромное ватно-серое одеяло и ушло спать до
первых крепких морозов. А Осень плакала и плакала. Ей стало жалко
бедного кота и бестолкового Виндоха, и Утренних дворников, и
потускневшего Сандора, и звероподобного Доктора. Все последние
стояли у открытых окон и смотрели на меланхоличных гробовщиков,
увозящих всеобщего любимца.
Лишь одно окно было закрыто, а за прозрачным стеклом виднелась
чёрная штора. Это Лески не хотела никого провожать, она хотела
просто жить и наслаждаться тишиной и покоем в сердце. Она молчаливо
сидела посреди пустой комнаты и сжимала в руках огромный кусок мела.
Вдруг она зашевелилась, расправила смятые крылья и начала что-то
рисовать на полу.
Осень захотела спать. Она позвала ночь. Та расправила своё старинное
покрывало и накрыла им город. Осень сладко зевнула и пожелала всем
спокойной ночи.
В это время несчастный и заплаканный Виндох без стука вошёл в
полутёмную комнату. На полу сидела Лески, а в нарисованном окне
восходило солнце.
Всё будет хорошо.
По небу плыло солнце. Оно выплёвывало свои мягкие лучи на шапки,
шубы, тротуары, голые деревья. А они всё равно мёрзли. “Проклятый
антициклон”, - поёжившись буркнул Виндох и закрыл форточку. Но от
окна не отошёл.
По улице, развевая полы серого плаща, стремительно двигался гордый
незнакомец. Его юное безволосое лицо дышало спокойной уверенностью.
“Чужак”, - подумал Виндох и отвернулся.
Много выкапало капель из дырявого крана Сандора. Много зубов выдернул
беспощадный Доктор. Много, много, много…
Лишь одна Лески ничего не делала. Она по-прежнему только рисовала на
полу и пела заунывные песни. В её сердце вошёл Чужак и решил там
остаться. Скверный, жестокий Чужак. Он сам не знал, как ужасно поступает.
А Лески сидела и пела, глядя на нарисованные глаза.
Но Виндох не верил Лески. Он знал, что она заблуждается. Недолго прожил
Чужак в их городе. Скоро он затосковал и пошёл искать Дальнюю страну.
А Виндох остался. Он вымыл пол в комнате Лески, заставил её замолчать
и купил бутылку газировки.
И это пройдёт.
- Друзья! -громко и радостно огласил Сандор. - Я хочу сообщить
вам приятную новость.
Все угрюмо смотрели в пол.
- Друзья, радуйтесь вместе со мной! - уже не так жизнерадостно
прокричал Сандор.
Виндох сплюнул - болела голова.
- Друзья, я женюсь!
Раздался придыхающий стон и половина Дворников рухнула в обморок.
- Зачем же ты так? - укоризненно пробурчал Виндох. - Что я буду с
ними делать?
- Ничего. Разберёмся, - отодвинул дилетанта Доктор. - Сестра,
зажим, скальпель…
- Уберите Доктора, не надо крови! - отчаянно завопил Сандор,
прижимая ладошки к щекам.
- Уберём, - Виндох пошарил в кармане и достал бутылку “тройного”
одеколона. - Доктор, третьим будете?
- А как же? - он облизал пальцы, предвкушая удовольствие.
Дворники начали приходить в себя.
В канун свадьбы жизнь прекрасна.
Виндох был страшно занят. Он лежал на диване и притворялся звездой,
то есть раскинул в разные стороны все свои конечности. Ему было
жарко.
За окном послышались странные вопли, медленно переходящие в крайне
немелодичное пение: “Ой цветёт калина в поле у ручья, парня молодого
полюбила я…”
В Виндохе внезапно проснулся талант.
- Ой заткнулся б кто-то или на беду пришибу кого-то, больше не
могу, - выревел он приятным баском.
- Браво! Бис! Бис! - Сандор забросил свои цветочки и лихо колотил
в ладоши. Но вдруг он резко прекратил овации. Один из Дворников,
поливавших клумбу, направил на него струю не по-летнему студёной
воды.
Тем временем Лески сладко зевнула, потянулась и выключила кондиционер.
Она тоже ненавидела жару.
Была весна. Лески почему-то не спалось. На липах тихо шевелились
листья. Чужак. Ночь. Звёзды, которых не видно. Чужак. Мост. Синяя
даль. И грязная железная дорога. В это время у шизофреников бывает
обострение. Они смеются и плачут, они грустят и радуются. Они живут.
Они люди.
Лески - маленькая летучая мышь. Она висит под парусом на сосновой рее.
И плачет. А в море тихо плещется вода. Что ещё нужно для счастья?
Глоток молока и немного печенья. Может ещё крови? Но Лески завязала.
Она решила порвать с Трансильванией. Сердце должно любить. Оно обязано.
Сердце любит. Оно всё ещё любит. Чужак. И мысли и чувства сбиваются
в маленький образ, который захватывает вселенную и закручивает время
вспять. Опять он. Большой, пушистый. Его глаза очень тёплые. Лески
помнила всё, она не забыла и ложь.
Но важно ли это сейчас? Ничто сейчас не важно. Сейчас есть только ночь,
мгла и нет сна. Его уже никогда не будет. Того печального сна с
прозрачным голубым ручьём и молчаливыми зайцами, ждущими опадания листвы.
© Cat, 04.04.2004г.
|
|