Закон сохранения
У станции метро Шулявская сбросил обороты и затормозил. Машину бросило влево, я тут же убрал ногу. Сработала мышечная память. Прошлой зимой вот также разбил диски. Понесло на бордюр.
Проклятое место. Голосующие «грачи» прутся на проезжую часть словно соревнуясь, кто первый ляжет под колеса. Я смачно выругался. В лобовое стекло таращилась взлохмаченная ведьма. Слов моих разобрать она не могла, но, испугавшись, звериной гримасы, не солоно хлебавши, отступила.
Заснежило. Мокрые плямы расползались перед глазами. Габаритные огни встречных машин светились, как желтые кляксы. Исчезла разметка. Звонил телефон.
-
Алло. А, это ты. – Говорил главный бухгалтер. – Подожди. - Я включил сигнал поворота. Зеркало обледенело. Я двигался по приборам. – Се-кунду, при-парку-юсь, поговорим…. Ну ее на хрен, такую узду. Корова на льду…. Да зимняя у меня , зимняя…. Кто знал…. Сто процентов, шипованная или цепи….Фу…. Ну что там?
Игорь отличный специалист, профессионал, и моими финансами управлял фактически самостоятельно, разумеется, в рамках выбранной стратегии и отведенной компетенции. Шефа он беспокоил в исключительных случаях. Именно такой сейчас и наблюдался.
Еще с утра мы ожидали платеж из Голландии. Обзавелись под него обязательствами. Деньги так и не поступили. Я посмотрел на часы. Начало пятого. Представляю, что творится в стане кредиторов.
- Предложения, - коротко спросил я.
- Звони Шаповалу.
- А он выдаст под голые заверения?
- В центральной конторе сумма засветились, - Игорь информировал медленно с расстановкой, дабы не повторяться. – Я звонил в валютный отдел. Не успевают продать. Рабочий день тю-тю…
- Вижу…
- Ему ни чего не стоит проверить…
- Хорошо. До связи.
Анатолий Федорович Шаповалов значился в справочнике имен под скромным кодом «АФ». Дисплей старенькой «нокии» светился цветом джинтоника в лучах ультрафиолета. Я нажал кнопку. Пошел вызов. На четвертом гудке ответили. Я спросил, опуская приветствие:
- На месте? – Референт узнавала VIP - клиентов.
- Минуточку…
- У аппарата, - голос Шаповалова трещал, как детекторный приемник. Банкир злоупотреблял сигаретами.
- Анатолий Федорович, спасай…
- А зачем, по-твоему, я тут сижу?
- Нужны деньги…
- Слава богу, не моя жена или машина…
- Я серьезно…
- Знали одного. Деньги, шутя, заимствовал, векселя раздавал с элегантностью скомороха…. Люди к нему доверие имели. Теперь на клоуна сезон охоты… Толи ОБЭП, толи братки…. Не разберешь. Все на одно лицо.
- Потом расскажешь. Времени в обрез.
- Сколько? – Анатолий Федорович деловой человек.
- Сто тысяч…
- … и конечно сегодня. С меня нацбанк шкуру сдерет…
- Нет проблем – нет дивидендов, - намекнул я.
- Пусть Игорь везет платежки. Я задержу операционистку.
- Спасибо.
- А что, такая валюта ходит?
- Ходит, еще, как ходит. В качестве пропуска в светлое будущие.
- Береги себя. – Анатолий Федорович отключился.
Я связался с офисом. Оставил инструкции. Зацепил крепким словцом погоду и, уже было, тронулся, как распахнулась дверь со стороны тротуара. На переднее сидение рухнул грузный мужчина лет пятидесяти. Он явно страдал отдышкой. Поношенная, кожаная куртка едва сходилась на внушительном пивном животике. Кусачий, ядовитого цвета шарф, выбившись из-под воротника, закрывал половину, пышущей здоровьем, морды. Я замер в недоумении.
- Сергей? – как не в чем не бывало, спросил незваный гость.
- Он самый…
- Здесь три тысячи. – Мужчина извлек из кармана конверт. - Пересчитывать
будете?
Рука сама пошла на встречу. Безапелляционное поведение незнакомца сбило с толку. Поначалу я пытался вспомнить, где мог его видеть, затем стал перебирать в голове должников. Тщетно. Я не знал этого человека. Возникла мысль о кидке. Мало ли умельцев. Осмотрелся. Все тихо.
Абсолютно не замечая моего замешательства, мужик жаловался:
- Битый час жду, - он растирал пальцы. – Замерз, как цуцик. Нет, чтоб встречу в кафе назначить, а то на улице…. Не май месяц все же. Вдумайтесь, - он повысил голос, - у обочины, напротив танка…. Как шпионы? Хоть бы автомобиль приметный…. А то темно-синий «Скорпио». Ни номера тебе, ни знака…. Конспираторы…. Знаете, сколько их по Киеву? У меня в глазах рябит.
До меня стал доходить смысл обрывочных фраз. Но поверить в такое количество совпадений – себе дороже. Я человек битый и то ошалел. Еще раз осмотрелся. Все тихо.
- Ну, так будите пересчитывать? – настаивал незнакомец. – А то, мне возвращаться…
И тут меня осенило.
- Я отвезу, имею время.
Расчет был прост. Если кидок – не согласится, не его сценарий. Совпадение? Десяток минут вместе, намой взгляд, расслабят чудака, и, возможно, я разберусь в природе конверта. Ну, а вскроется ошибка?... Так, риск оправдан. Береженного бог бережет. Мудрая поговорка. Незнакомец оживился.
- Признаюсь, - он глубже забрался в кресло, - вы сильно меня обяжете. Я отогрелся, и перспектива торчать на морозе не из радужных…
- Не беспокойтесь…. Кажется, я ваш должник?
- У, я сам виноват, явился загодя. Лакейская привычка. Хорошо вы с запасом прибыли….
Я настороженно пробежался глазами по зеркалам, испуганно ожидая появления двойника. Почему сам не додумался? Голову потерял. Куда проще? Если я не тот за кого меня принимают, то вот-вот появится истинный адресат пухлого пакета. Пора действовать.
- Так куда? – я подался вперед.
- На Куриневку. После
Макдональдса второй поворот налево…
Я резко принял от обочины, даже не включив сигнал поворота. Мимо пролетел белый «Опель». Мое стекло забрызгало грязью.
- Через Дегтяревскую? – уточнил я, не дожидаясь ответа. – Признаться, ваши мучения вещь необязательная. Я катался поблизости. Достаточно было позвонить…
- Куда? В рельсу? Сколько раз твердил шефу: связь превыше всего. Язык опух. На этом нельзя экономить. Сами понимаете.
- Еще бы.
- За «Голливудом» на право и вниз под мост…
- Я знаю.
Он продолжал разглагольствовать, словно сам с собой:
- И что это за передача денег, на улице? А ответственность?..... Я не нанимался…. Не дай бог что, мне вовек не рассчитаться. Нет, конечно, за отдельную плату…
- Я предлагал заскочить после обеда…
- Да он умотал куда-то, еще в двенадцать. Бабки жена принесла. Ладная барышня…
- Сочувствую, – вставил я, - работка не сахар…
- Может быть. Но на хлеб с маслом хватает. А кто сейчас просто так платит?
- Кстати, может вам расписку дать?
- Команды не было. – Он скривил рот, словно что-то вспоминал - Обычно Андрей Викторович дает четкие указания. Знает, я привык к армейским порядкам.… Сказал, путевки и ваучеры забрал накануне…
- Ну, нет, так нет. Передумаете, я к вашим услугам. Куда дальше?
- Вверх по улице будет трактир…
- Так босс хозяин питейного заведения…
- Нет. Наша контора по соседству. Остановите здесь…
Я затормозил у металлического гаража. Заглушил двигатель и погасил габариты. Мало ли, не дай бог номера запомнит.
- Спасибо и до свидания, - раскланялся незнакомец. Я молча кивнул, и как только захлопнулась дверь, рванул с места. Фары включил за поворотом, благо до него было метров тридцать. Не исключено, что моя прыть несколько озадачила горе-курьера, но особого значения это уже не имело. Во внутреннем кармане куртки ждал пухлый, так внезапно свалившийся на голову, конверт. Пальцы чесались пересчитать купюры.
Я забурился в самое сердце Ветряных Гор, не слишком заботясь о том, что придется, как-то выбираться. Несколько раз порывался остановиться, и каждый раз гнал дальше, вглубь, в узкие улочки и темные дворики.
Погода разгулялась. Перед глазами, поскрипывая, мотеляли дворники. Снежная карусель завораживала. Казалось, я несусь по краям гигантской воронки, ввинчиваюсь в неведомый центр. Я спохватывался и переходил на ближний свет.
Местность все более и более становилась безжизненной. Слева тянулся бетонный забор, а справа ряд низких построек, что-то весьма напоминающее бесхозные сараи.
Я свернул у последнего. Уткнулся в сугроб. Выключил зажигание, зажег в салоне лампочку.
Конверт был заклеен и пропечатан. Я повертел его в руках и оторвал половину. На ладони остался прямоугольный бумажный мешочек, набитый милыми сердцу зелеными бумажками. Все банкноты оказались достоинством в сто долларов. Их было тридцать. Пересчитывал раза четыре, воспринимая счастье на ощупь. Пучки пальцев неподдельно радовались шероховатости лацканов мистера Франклина.
Я решительно выбросил в окно остатки конверта, словно избавляясь от опасных улик. Весь жирный улов аккуратно, с нежностью уложил в центральный карман барсетки, и застегнул замок- молнию.
Я гордился собой. Суть проведенной операции не беспокоила. Я испытывал те же эмоции, что и после удачной сделки. Мозг, как послушный инструмент, выдавал благовидную интерпретацию фактов, рассматривая лишь результат, не затрагивая процесса. Мне захотелось себя наградить.
С наглостью, присущей безнаказанности, я вернулся в город той же дорогой. Даже если меня найдут, пусть попробуют что-то доказать. Сложно представить, что кто-то поверит в такие совпадения, а значит курьер, изначально, будет выглядеть, по меньшей мере, странно. И, в случае чего, мне не составит труда выставить бедолагу в невыгодном свете. Главное сделать круглыми глаза, и смотреть на него, как на сумасшедшего. Остальное довершит воображение его, обедневших на три тысячи, работодателей.
Двигался я, не торопясь. Поток машин заметно поредел. Автомобилисты разъехались по домам, освободив заснеженные улицы. Я задержался на Бульваре Шевченко, чуть выше касс предварительной продажи железнодорожных билетов. Новенькая «Мазда» помяла багажник «Форду», а тот в свою очередь догнал «Ауди». Левая полоса была перекрыта сотрудниками ГАИ. Оформляли ДТП.
Перед тем, как спуститься в ресторан на углу Владимирской и Большой Житомирской, я позвонил Игорю.
- Все в порядке, коллега, - поспешил отчитаться бухгалтер.
- Деньги ушли?
- В восемнадцать двадцать шесть…
- Свяжись с «Альянсом»…
- Уже сделал.
- Ты сейчас где?
- Еще на работе. Заехал в офис, думал тебя застану…
- Увы…
- А я думал, пригласишь приятеля на кружку пива…
- В другой раз.
- Тогда, до завтра, - согласился Игорь.
- Спасибо. Сегодня был трудный день, но мы справились.
- Шаповалов просил заехать…
- Знаю, - я повесил трубку и сбежал по гранитным ступеням.
Полумрак, убаюканный синкопами, рождал ощущение стиля. Легкий запах сигаретного дыма, и алкогольные пары изысканных напитков сливались в утонченный букет под звуки рыдающего джаза. Негр саксофонист извлекал из серебристого инструмента стоны черной родины. В них угадывалась тоска, гибель надежды и рождение любви одновременно. Казалось, музыкант играет для себя, настолько отрешенным он выглядел. Одна за другой из саксофона вылетали медные ноты и отправлялись в подлунный мир беспризорным выводком. Им суждено затихнуть в поисках таких же неприкаянных душ, и если повезет, обрести новую жизнь, собраться и прозвучать темой, рожденной для благодарного слушателя.
Я сел в углу, напротив сцены. Мне нравится наблюдать музыкантов. Подошла официантка, и я сделал шикарный заказ. Выбрал самые дорогие блюда. Цена меня не интересовала.
- Пить, что-то
будете? – спросила девушка.
Я задумался, оценивая ситуацию. Наконец решил: сто грамм душистого курвуазье не повредит. Коньяк в крови держится не долго, а оставаться в ресторане я рассчитывал, по меньшей мере, часа полтора.
- Если можно, кофе сейчас, - я подвел черту, захлопнув меню.
- Конечно, - с готовностью отреагировала официантка.
Наверное, мне никогда не быть таким счастливым. Уплетать устриц, вычищая ракушки, крохотной специально приспособленной для этого ложечкой, аккуратно отрезать ножом кусочки копченной черной трески, дурея от аромата. А выговорить само название «Ниагарский грушевый салат», и производить все эти действия, осознавая, что в барсетке лежит три тысячи баксов, которых еще с утра не было?… Язык не поворачивается назвать себя человеком страждущим.
Может быть, в иной раз размер счета за скромный ужин меня бы и огорчил, но не сегодня. Не в моих правилах гневить Господа нашего недостойной скупостью в урожайный день. Как с барского плеча я швырнул в деревянную шкатулку чуть более четырех сотен. Не обидел и миленькую официантку, добавив на чай к оной сумме мятый полтинник. Выходя на улицу, пообещал швейцару вернуться.
Снег прекратился. Крепчал мороз. Я поежился и полез в свой фордик. Теперь домой, к жене и телевизору. Но судьбе было угодно, распорядится иначе.
Не доехав пару километров до стоянки, автомобиль встал. Заглох двигатель. Покрутив, вхолостую стартер, я, к ужасу своему, обнаружил, что стрелка топливного датчика покоится на нуле. В сердцах так гупнул кулаком по торпеде, что сам взвыл от боли. Проклиная собственную беспечность, я несколько раз обиженно пнул ботинком заднее колесо. Учитывая, что у меня не водилось привычки держать запасную канистру, наполненную бензином, вариантов оставалось не много. Просить кого-то, чтобы отбуксировали мой фордик, или искать машину с емкостью и лейкой. В любом случае требовались деньги, а их у меня было более чем достаточно.
Я простоял над дорогой, голосуя, минут двадцать. Безрезультатно. Кто спешил, а кто не имел того, что мне надо. Поразмыслив, я решил двигаться к базару. Там всегда полно таксистов. Зарабатывая извозом, какая им разница куда ехать и кого везти. За лишние хлопоты я щедро плачу. Главное с этого начать.
Пока я шел, вспотел. Первая же попытка выдалась удачной. У коммерческой палатки стояла белая «Лада» с шашечками на крыше. За рулем сидел старик лет шестидесяти. Казалось, он чем-то озабочен.
продолжение
рассказа читайте здесь
>>
© Буцыкин Сергей,
23.09.2004г.