* * *
      
      Все ждем-с, типа ждем, понедельников, дат,
      Чтоб твердо начать все сначала:
      Собраться, навек завязать, бить в набат - 
      Сказать, что всю жизнь возмущало.
      
      Привычки-пиявки, как крыс, извести,
      Слова отыскать для любимой,
      Дела до финала-таки довести,
      И, может быть, стать пилигримом.
      
      Но "после" наступит и все - как всегда,
      И разум и воля - пассивна.
      В таких ожиданьях мелькают года,
      Побед над собой - и не видно.
      
      И все же... И все же любой юбилей,
      В сплошной карнавал превращаем!
      И с криком молящим, безумным: "Налей!",
      Себя изменить обещаем...
      
      		СТАРЫЙ ТРЕЛЬЯЖ
      
      Старый зеркальный трельяж у стены.
      Что вспоминаешь? И где твои сны?
      Молодость, где ты провел, что видал...
      Может, жалеешь о чем? Нет? И да?
      
      В спальнях актрисы лоснился, гордился.
      Первым глотал па премьерной Марицы!
      Часто ломились туда женихи,
      Запахи помнишь? - Коньяк, щелк, духи...
      
      После, в гримерной эстрадной стоял.
      Славы, аншлагов желал соловьям!
      Ты к знаменитостям слыл ближе всех.
      Вспомни: а видел не только успех...
      
      Кухня, служанки... Там было чудно.
      Смех, озорство, молодое вино,
      Искренность чувств и желание жить.
      Правда, порезали малость ножи.
      Нынче - захламленный низкий чулан...
      Рядом - противно скрипящий диван.
      Пыжится: "Знаешь, на мне кто сидел?!"
      - Вспомнил...
      - Теперь вспоминать - наш удел.
      
      * * *
      
      Еду из дома.
      Сердцу знакома
      Ломкая грусть.
      Здесь - оставлю
      Детство и знаю:
      Я - не вернусь...
      Ждет неизвестность,
      Может, безвестность,
      Мне - все равно.
      Хуже - не будет...
      Лучше? Что будет.
      Знать, не дано.
      Поезд качает,
      Спутник не знает
      Мыслей моих.
      И угощает,
      И развлекает,
      Хоть бы притих...
      Все! Хватит боли!..
      Хочется... воли,
      К далям - готов!
      Где-то сторонку,
      Друга - девчонку
      Вспомню. Без слов.
      
      * * *
      
 Вот захотелось окунуться
      В небесно-сладкие стихи.
      И неслучайно разминуться
      С постылым грузом черухи.
      
      И поплескаться, порезвиться
      В морях Добра заплывшей уткой,
      В карпатских водах отрезвиться,
      Хоть день не называть жизнь мукой...
      
      В раю беспечности глубокой
      Оставить людям восклицанье: 
      Жизнь - бесконечные уроки
      Победы личной над страданьем.
      
      * * *
      
      Меня, во хмелю, как-то дьявол спросил:
      О чем, друг, мечтаешь, не дрейфь, попроси!
      Я спьяну чирикнул - построй вечность лета!
      В душе и в погоде, в делах и приметах.
      
      Что тут началось... Что ни день: солнца - море,
      Забыл обо всём я в бездельном задоре.
      И лишь, захирев, утопая средь нег,
      Я понял: рай вечный - и есть чёртов цех!
      
      В спасении, впившись в Святые Талмуды,
      Я взвыл: "Всё ты здесь, Вельзевул, перепутал,
      Я просто сшаблонил, для авторитету,
      Шутил я, шутил, что желаю лишь лето..."
      
      * * *
      
      Ох , стихи, опять спасаете меня.
      Нет вам жизни от тревог сухих ни дня.
      Только-только образумите мой дух,
      Как маячит непредвиденное «вдруг».
      
      Вы, как славные бесценные друзья,
      Терпеливы, разъясняя, что «нельзя»,
      Где нам лучше, как раскрыться, с кем начать,
      Как находку от обманки отличать.
      
      Я же – словно непослушное дитя,
      Распыляюсь, зрелых ягод не щадя.
      И не слышу, иногда, зов труб и солнц,
      И задел, едва слепив, несусь вразнос.
      
      Ох, стихи, мои небесные врачи,
      В рай земной небесно-сладкие ключи.
      С вами лепо о грядущем помечтать,
      И роскошное «сегодня» коротать.
      
      * * * 
      
      Навстречу двое – дочь и мать.
      Девчонке где-то под шестнадцать.
      Идут, конечно, загорать – 
      В купальниках и дочь и мать – 
      До пляжа тут рукой подать.
      Казалось, им бы улыбаться,
      Но хмуры обе – дочь и мать.
      
      И кажется, издалека…
      Что мать дочурку обнимает.
      Вблизи же, мамина рука
      Девице – вроде поводка:
      Мать жмется к дочери слегка,
      А дочь шаги все ускоряет.
      Но мать не отстает. Пока.
      
      * * *
      
      За жизнь постепенно, не сразу, не всех,
      Но валят и душат пороки.
      Кого-то сразил колоссальный успех
      Обилием славы и водки.
      
      Другие, из детства привычку взрастив,
      Прогнать ее не возжелали,
      Иной стал кичлив, и чванлив, и спесив
      По правилам чьей-то морали.
      
      Четвертый умерить не смог аппетит,
      Пройдя сквозь голодные годы.
      От зависти в пятых злоба так кипит,
      Что строчат доносы, как оды.
      
      С годами изъяны на ноги встают,
      Втираются в незаменимость,
      А, вжившись, прохода уже не дают,
      И где она, наша решимость?..
      
      Признать потом стыдно, что грех нас грызет,
      И мозг оправдание ищет.
      Лишь повод: от жизни брать надобно все – 
      В глазах наших смажет грязищу.
    (©
    Евгений Юхница, 23.07.2003г.)