«Неспетые песни»
ПОД СТАРЫМ ЗОНТОМ.
Меж явью и смутными грезами
увижу ли давешний сон,
что небо простреляно звездами,
как старенький дряхленький зонт?
Как в форточку, в мир сновидения
вливается запах грозы,
выкуривая из забвения
все то, что с годами забыл.
Забыл до поры и до времени,
пока не проснется нужда:
услышать - не Баха, не Генделя,
а просто - простой шум дождя...
Дождя, от которого мальчиком,
лишь только зажмуришь глаза -
под тростью зонта, как под мачтою
в шторма не спускал паруса!
Когда проливное ненастье день
сочится сквозь звезды и ночь -
по-новой срок под зонтом отсидеть,
по-жизни остаться - не прочь.
Но в прошлое нет возвращения.
Еще не забрезжит рассвет,
когда огласит раньше времени
окрест - петушиный фальцет.
СОСЕД.
С чаем стынущим стаканы
смотрят в потолок.
Капает вода из крана...
Бьется в крест оконной рамы
бедный мотылек.
Отсвистел пузатый чайник
все свое в свисток.
Не люблю я чай горячий.
Только это ведь не значит,
что я - одинок.
Уксус сладок - на халяву,
даром - колбаса...
Только не употребляю
я уже, а расправляю
ветрам - паруса.
На стене, как на экране,
распростерта даль,
за которой проступает,
выплывая из тумана,
весь в огнях - корабль.
Свежестью пахнет... Успею
подхватить норд-вест!
Отсыпаясь с третьей смены,
застучит протезом в стену
инвалид-сосед.
Он ворвется в своем "нижнем",
на расправу - скор.
У него поедет "крыша",
когда выпорхнут в дверь с криком
чайки в коридор...
ПО НЕВЕСЕЛОМУ ПОВОДУ.
Зеркала занавесив простынкой,
В сотый раз повторяю без толку
Так, как будто заело пластинку:
"Если б только....Ах, если бы только..."
Как сомнамбул слоняюсь без дела,
Как кутенок тот тыкаясь в стены,
Под надзором души, что из тела
Далеко отлететь не успела.
Уповая в бессилье на Бога,
В справедливости весь изуверясь,
До поминок еще - ох, как долго!
И впадаю от этого в ересь.
А усопший - сегодня виновник
торжества. В честь него стол готовят.
Он при жизни любитель попоек
был и это, конечно же, повод.
И в который ловлю, раз на мысли
Сам себя я - до сих пор тверезый,
Что покойника (до неприличья)
Примеряю размерчик и позу.
Зеркала занавесив простынкой,
В сотый раз повторяю без толку
Так, как будто заело пластинку:
"Если б только....Ах, если бы только..."
ПОЭЗИЯ.
Поэзия, по сути, без нытья
по вечному несовершенства мира,
не может, как и ни одна свинья
без лужи обойтись и без пол литры.
И в формах, независимо каких,
и из какого уж материала
не важно: лепят или рубят стих,
а то - выкакивают сразу калом.
Поззия, по сути, вся от "Я",
от собственного мироощущенья.
Без самовыраженья ей нельзя.
В чем секса смысл без удовлетворенья?
А в формах выражения каких -
не важно так уж, и в каком обличье.
В поэзии права имеет стих
любой, порою даже - неприличный.
ОСЕННИЙ РОМАНС
или, что я придумал в оправдание жене
по поводу того, где я загулял.
Я запомнить не успею
из десятка или ста
мысль, летящую с деревьев
в форме жухлого листа.
От обилия такого
все кружится, все плывет...
Я молю их: "Ради Бога,
задержите свой полет!"
Листья к мыслям прилипают
бабы каменной без рук.
И курлычет в небе стая
улетающих на юг...
Листопадит, нету спасу!
Воздух - плесенью пропах.
Кружит, кружит в ритме вальса
желтый, бурый пятипал.
Позабыв про карусели,
помогает ребятня
собирать падеж осенний
на исходе сентября.
Я вернусь не поздно - рано
утром. А жена - не спит.
Но найдя в моих карманах
пачку листьев, все простит.
Все поймет. И все - простит...
ВРЕМЕНА ГОДА.
Заметёт снегом белым крыльцо,
ветки - инеем посеребрят.
Я забуду твоё лицо,
но не тебя...
Закружусь в суматохе дней!
Будни, праздник: одно - запой.
А без песни запой, какой?
Да и с песней - не веселей...
Засочится с сосулек капель.
В блуд отправится мартовский кот.
У меня же, "мадмуазель",
наоборот...
Как корова травинку жую.
И гадаю: кто в том виноват,
что нелепо как-то живу,
всё невпопад?
Увяданья одарит пора
безделушками от Фаберже.
Всё сбывается, да когда
поздно уже...
МАГАДАНСКИЙ ПЕЙЗАЖ.
Непомерно высокое небо,
волны лижут прибрежный песок.
Никогда, вроде, сроду здесь не был.
Почему же, я в этом уверен,
мне до боли знакомо здесь все?
Не сказал бы, что красок здесь буйство -
очень скромен палитры запас.
Но, как будто, шестое вдруг чувство
подрисовывает безыскусно
этот северный серый пейзаж.
Генетическая моя память
враз рассеет забвения дым:
я сквозь морось увижу тумана,
как колонна зэка под охраной
на песке оставляет следы.
Даже если глаза закрываю,
как доносит сквозь шума прибой
мат и крики: "Шаг влево! Шаг вправо!",
лай собак, иногда прерывая -
выстрел вохровца, очередной.
Непомерно высокое небо,
волны лижут прибрежный песок.
Никогда, знаю точно, здесь не был.
Почему же, я в этом уверен,
мне до боли знакомо здесь все?..
(©
Владимир Хиневич, 16.05.2003г.)